Антиквары

— Вам часто приходится с ним ездить? Орешникова улыбнулась

— Часто. Мне же надо кормить своего директора! Два раза в неделю на рынок. И на дачу. Но уже с мужем. Уж не расследуете ли вы, как муж использует служебную машину?

— Нет. Это не моя компетенция. Вам Лазуткин никогда не предлагал купить старинное кольцо с крупным рубином?

— Старинное кольцо с крупным рубином? — Она секунду колебалась. — Предлагал. Но слишком дорого. И это было так давно...

Она открыла калитку, вышла с полковником к машине.

— Этот звонок, — Корнилов кивнул на калитку, — «Сад «Аркадия», старинные таблички — все Сеславин?

— Да, он известный коллекционер древностей. — Валентина Олеговна улыбнулась. — Дайте слово, что приедете к нам отдохнуть?

— Постараюсь. — Корнилов сел в машину. Валентина Олеговна помахала рукой. В своем модном, цвета хаки, платье она почти сливалась с высоким зеленым забором.

19

Ночью Семена поднял с постели телефонный звонок. Дежурный врач сообщил, что состояние Терехова неожиданно ухудшилось, ему нужна срочная операция. а он требует встречи с Бугаевым.

— Недалеко от вашего дома «Скорая», — сказал врач. — Если поторопитесь, они вас прихватят...

Когда Семен вышел из подъезда, «Скорая», тревожно мигая синим огоньком, вывернула со стороны Большого проспекта. Бугаева посадили рядом с носилками, на которых тихо стонал пожилой мужчина.

— Потерпите, потерпите, — уговаривала больного медсестра. — Сейчас наш коктейль подействует, и боль пройдет

Оказалось, что у мужчины почечная колика и ему только что сделали обезболивающий укол.

Дежурный врач курил в ожидании Бугаева на лестничной площадке.

— Поздно вечером у Терехова подскочила температура, — рассказывал он, помогая Семену надеть халат. — Хирург считает — перитонит. Нужно оперировать. Минуты на счету, а ваш подопечный — ни в какую!

В широком коридоре было темно, горела лишь настольная лампа на столике дежурной сестры, но сама сестра отсутствовала. Она оказалась в палате, где лежал Терехов, мерила температуру.

— Сорок, — шепнула она дежурному врачу. — В операционной бригада готова.

— Семен Иванович, — громко, срывающимся голосом сказал Терехов, узнав Бугаева. — Недолго музыка играла...

— Миша, без паники. — Семен старался говорить спокойно, но от взгляда на Гогу сердце сжалось — так обострились, истончились черты его красивого лица, такие густые тени залегли у глаз. — Мы еще наговоримся, а сейчас тобой займутся врачи...

Терехов поморщился.