Анна и Сергей Литвиновы. «Убийство в «Северном экспрессе»

– Вот я и хочу в ней разобраться.

– Зачем вам это, Дима?

– Понимаете, Эльмира Мироновна, – с чувством заговорил Дима, – я начинал учиться профессии еще в советские времена. И мне на журфаке вдолбили, что настоящий профессионал должен уметь в своих материалах отвечать не только на вопросы «что?», «где?» и «когда?», но и на самый главный – «почему?».

– Вам не дают покоя, – прозорливо заметила народная артистка, – лавры того выдуманного журналиста – как его, бишь звали?.. Да, Флетч! Его романы в свое время печатал журнал «Смена»…

– Я тоже люблю Флетча, – согласился Дима, – но никогда не собирался с ним тягаться. Просто хочу хорошо делать свою работу.

– Ну, что ж, спрашивайте. Вы ведь за этим ко мне пришли?

– У вас, Эльмира Мироновна, острый ум, к тому же вы очень наблюдательны. Может, вчера вы видели что-то важное, странное, необычное? Может, слышали какую-то ссору? Или просто разговор?

– А почему вы меня не спрашиваете о том, где я находилась в момент убийства?

– Потому что вас об этом уже спросил милиционер.

– Я спала в своем купе. Приняла таблетку снотворного, – увы, с некоторых пор мне плохо спится в поездах, – ничего не видела, ничего не слышала. Поэтому из меня – никудышный свидетель.

– Я вот все думаю, – Полуянов решил играть в открытую, – почему убийство произошло именно в поезде? Почему преступник не мог подождать до Москвы? Куда он спешил?

– Может быть, убийство произошло в поезде именно потому, что преступник и жертва встретились друг с другом только здесь, в вагоне?

– Что вы имеете в виду? – пробормотал Полуянов.

– А вы не слишком наблюдательны, молодой человек. Мы же вместе садились в поезд на Московском вокзале…

– И что?

– Вспоминайте, вспоминайте!

Дима наморщил лоб. Вот они входят в вагон… Проводница проверяет билеты… Она, похоже, узнает в лицо артистов: великана Кряжина, миленькую Волочковскую, величественную Цареву… Улыбается им и даже целуется с народной артисткой…А Прокопенко, похоже, задет тем, что его не узнали…

– Ну, я помню: вы, Эльмира Мироновна, когда входили в вагон, тепло поздоровались с проводницей. И даже, кажется, с ней расцеловались… Вы на нее намекаете? Но Вадим Дмитриевич… Он-то с нею незнаком…

– Вы уверены? А я думаю, она его прекрасно помнила и сразу узнала, только виду не подала.

– Откуда вы знаете?!