После грозы

Сергей Залыгин| опубликовано в номере №575, май 1951
  • В закладки
  • Вставить в блог

Весной прошлого года в нашу МТС с курсов приехали трактористы. Трое - молодые ребята, а четвёртая - женщина, Нюся Черемнова.

Новички проработали посевную, и многим нашим пришлось подтянуться, чтобы не отстать от них. Особенно спорилось дело у Нюси. Про неё говорили, что она десять очков вперёд даст, потом догонит. И ещё: быть Нюсе не больше чем через год - полтора бригадиром.

Но в то время, как о новых трактористах спустя неделю после их приезда на селе знали, как говорят, всю подноготную, о Нюсе почти никто ничего не знал. И не то чтобы она сторонилась людей, не хотела ни с кем знаться. Наоборот, говорили, что она вежливее многих других, умеет петь - голос будто у неё низкий, душевный - и никогда не отказывалась помочь товарищу.

Правда, в клубе Нюся почти не бывала, о себе рассказывала неохотно: кончила в прошлом году курсы, и вся здесь автобиография. А где и как жила раньше - об этом ни слова.

Ещё говорили, что у неё была несчастливая жизнь с одним человеком, который в конце концов оставил её. А по - настоящему никто ничего не знал.

Я читал о Нюсе Черемновой в стенной газете МТС, и районная тоже не раз писала о её работе. Но встречаться мне с ней не доводилось, и я так и не знал её в лицо. Знакомый тракторист Никита Броднев работал вместе с Нюсей, он - то и рассказывал мне о ней. Однако у Никиты не всегда можно было понять, когда он говорит серьёзно, а когда шутит. Скажет о пустяке серьёзным тоном, потом сощурит глаза и смотрит, словно думает про себя: поверили ему «ли не поверили? И не знаешь: верить или не верить? А то вдруг, наоборот, говорит что - нибудь очень важное, а сам посмеивается.

Особенно не любили эту его манеру девчата. Он им наговорит, что они и хороши, и милы, и поют, как соловьи; девчата, конечно, рады, а спустя пять минут он их же просмеёт.

Но так или иначе, а по рассказу Никиты трудно было подумать что - нибудь о нашей новой трактористке, хотя о ней он говорил всегда серьёзно.

И только на днях я встретился с Нюсей.

С усадьбы МТС мне нужно было попасть в колхоз «Заря» - это километров пять ниже по реке. С утра попутчиков не было, лошади и машины оказались в разгоне, и часов около двенадцати дня пришлось отправиться пешком. А спустя каких - нибудь полчаса ударила гроза. И как раз вблизи от дороги, по которой я шёл, - старая рига, которая, наверно, уже лет двадцать стоит на этом месте, как большой гнилой пень, даже трудно представить, что когда - то солома была на ней живая, яркозолотистая.

В сумраке этого убежища уже оказалось порядочно людей, среди них - знакомый мне Никита Броднев и несколько женщин - колхозниц. Все сидели на старом, трухлявом бревне, а две женщины - рядом, на соломе.

Сначала было сделано немало замечаний по поводу той резвости, с которой я бежал с пригорка к риге, а потом одна молодая колхозница тяжело вздохнула, сердито посмотрев на всех нас, и сказала:

- Вот смеются люди, а мне до того тошно!...

- А ты смотри на дождь да радуйся - будет урожай, - ответила ей другая женщина, подставив ладонь под струйку воды, просочившуюся через ветхую кровлю риги. - А что твой Прокопий - пишет? Вот соскучится и напишет.

Никита пошутил:

- Письма - то на дожде размокли, и Маруся -

тоже. Вот солнышко пригреет, подсушит нашу Машу, она и запоёт...

- Все вы одинаковы, мужчины! Уж какой Прокопий был обходительный, а вот уехал - и три месяца ни словечка...

Становилось всё темнее и темнее - тучи заволокли небо, было сумрачно, как после захода солнца. Чёрный купол неба всё сжимался с грохотом. Казалось, ещё немного, и он не выдержит ударов молний, и тяжёлые осколки рухнут на землю... Огненные трещины пронизывали небо во всех направлениях... По пригорку, на котором ещё недавно были видны стройные сосны, ползла огромная туча, волоча за собой длинные белесые лохмы. Кто - то с тревогой произнёс: - Как бы град не пошёл.

- Град, он в начале грозы бывает, - серьёзно возразил Никита. - Под конец редко. - Потом сделал торжественное лицо, согнул палец в вопросительный знак и поднёс его к марусиному лицу. - Скажи, голубушка, когда ты наберёшься ума, не таи правды? Такой хороший дождь, а ты его встречаешь, как покойника!

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены