Юноша входит в кабинет, волнуясь, называет профессию, которой хотел бы овладеть, и врач жестом указывает ему на кресло. Проходят короткие минуты; аппарат, опустившийся на голову юнца, журчит, шепчет, усыпляет... Когда молодой человек встанет с кресла, он будет уже не просто восемнадцатилетним пареньком, а дипломированным специалистом. Все, чем прежде люди овладевали в трудах и бдениях студенческой жизни или на ролях заводских учеников, он взял без хлопот, как берут самое простое и необходимое — хлеб, воду, соль... Этот день он запомнил как День Образования.

Читатель, веришь ли ты фантастам? Верь. Жизнь показывает, что ученые-фантазеры в своих книгах не выдумывают, а скорей предсказывают будущее. Когда-нибудь все, возможно, будет так, как в описанной сцене. Она взята из одной современной научной фантастической повести современного зарубежного писателя. Но пока... пока все иначе.

Мы идем по Костромскому машиностроительному заводу имени Красина и торопимся подняться на второй этаж, чтобы поспеть к экзамену по токарному делу. Вот дверь в учебно-производственный цех. Он невелик — 15 — 20 человек стоят у токарных станков. Колючие ежики, челки, — головы склонены, в цехе стоит ровный рабочий шум: это недавние школяры стараются стать универсальными токарями. Мастер время от времени выходит из задней, классной комнаты, вызывает двух-трех ребят, они, выключив станки, обтерев руки, идут за ним. Класс — обычный класс: доска, стол, исчерченный формулами и надписями, только стулья необычные, смешные — на одной вертящейся ножке. Тоже школьники делали, только другие — из подшефной школы, у которой тут производственная база, политехническая практика.

За столом — комиссия из шести человек: инженер, технолог, инженер по технике безопасности, член заводского комитета по работе с подростками, инспектор по кадрам и, конечно, мастер. На столе — чертежи, коробка с резцами разных типов и билеты. Даешь техминимум! Володя Головин вытаскивает билет, беззвучно шевелит губами, но один из экзаменаторов начинает как бы с побочного вопроса:

— Как считаешь, галстук на работу надевать стоит? Для красоты?

— А чего ж? Может пригодиться, — говорит парень. — Если сразу после работы пойти там в «Красный ткач» на танцы или куда...

— Голова! — стонет инженер по технике безопасности. — А если конец галстука попадет в станок? Кто тебя из петли вынимать будет? А ну скажи, как должен быть одет токарь?

Мы смотрим на мастера Вадима Моргунова: он, хотя и сидит в президиуме, откровенно болеет за «своих», ерзает, задает наводящие вопросы... Володя выправляется, уверяет, что галстук — он имел в виду — можно принести в кармане и надеть потом, а к станку-то, он знает по себе, надо выходить подтянутым, аккуратно одетым, чтоб ничего не висело и не болталось...

Другой чертит в это время резец на доске, третий готовится к ответу. Все как в школе. Только после экзаменов дадут не дневник с отметками, а рабочий разряд. Если не срежешься. Срежешься — погонят до следующего раза. Тоже как в школе. И учебные дни на неделе есть, когда подростки не работают, а учатся, сидя за партами. Только называется это не уроком, а «теорией» — так солидней.

Обучаться «теории» предстоит 100 часов. Это, по сути, школа и есть. Цех ведь носит особое название не зря — учебно-производственный. Он задуман как инкубатор своих, заводских кадров. Нелегкий сюда идет народ. Ребята нам понравились — живые, смышленые. Наверное, не обидятся, если прямо сказать: когда они покинули свою школу, чтобы пойти работать, легче вздохнули не только они сами, но и педагоги, учившие их. «Избавились». В чем тут дело? Кто виноват или что виновато? Почему не хотели доучиваться в десятилетке? Один подросток говорит:

— А-а-а, надоело! Там, знаете, позеленеть можно от учения-то... Тут не давят так, не прорабатывают...

Другой:

— Так уж получилось... Мать у нас одна тянет, деньги в семью нужны...

Третий:

— А что делать? Я бы по улице охотней гонял, да вот из горисполкома загнали сюда, а то, говорят, ты вроде тунеядца, в колонию еще попадешь...

Любопытно, что почти все ребята не только работают, но и учатся в школе рабочей молодежи. Я удивлялась:

— Да ведь прежде легче было? Теперь-то и работа и учение — двойная нагрузка.

— Ништяк! Зато самостоятельные люди. Зарплату в дом несем.

— Велика ли зарплата?

Ребята мнутся. Нет, зарплата не очень велика: не думайте, что так просто обучиться вытачивать все эти шпильки, ниппеля, барашки... Официальный срок ученичества прошел, а с ним и обязательный ученический «паек» в 35 рублей. Теперь уже твое материальное положение в твоих руках: вот наряд, вот чертеж — давай!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.